Мерьем Узерли в жизни производит впечатление милой и открытой женщины. В ней совсем нет хитрости и коварства, присущие ее экранной героине, никакого расчета. Кажется, что такой очаровательной девушке больше пошла бы роль Роксоланы в нашем представлении – рабыни, очаровавшей турецкого властителя свое внешностью ангела и добротой, чем Хюррем – идущей по головам.
читать дальшеКаждую неделю вы появляетесь на телеэкранах в сериале «Великолепный век» в роли красивой и коварной Хюррем. Расскажите о себе, своей семье?
Я родилась в Германии. Моя мать немка, а отец турок, родом из Стамбула. История их знакомства удивительная, если учесть, что еще мой дедушка, так сказать, «проложил дорожку» в эту страну. Дело в том, что мой дед работал в Германии. Потом вернулся обратно в Турцию, женился и у него родилось четверо детей, мой отец самый старший из них. Мой папа всегда мечтал учиться в Европе и приехал в Германию. К нему в гости приехал младший брат, который первым познакомился с моей мамой, а потом познакомил ее с отцом. И мама влюбляется в него. Они вместе закончили университет, поженились,а потом родилась я.
А сколько всего детей в вашей семье?
Четверо. У меня есть два старших брата Денни и Кристофер и младшая сестра. Мои детские годы прошли в домике с садом, где всегда царило веселье, где всегда было шумно. У нас были кошка, поросенок и кролик…
Брак между турком и немкой, наверняка, в то время был редкостью? Разные культуры, религии, как все это сказалось на вашем воспитании?
С самого начала между мамой и отцом были доверительные отношения, они всегда проговаривали многие проблемы, что называется, «договаривались на берегу» и все решения принимались совместно, они находили компромисс. Моя мама − сильная женщина, но какая-то природная чуткость и мягкость отца сглаживала конфликтные ситуации. На первый взгляд, может показаться, что мой отец нетипичный турок. Но теперь я понимаю, что главное в их отношениях − это по-прежнему любовь, несмотря на годы совместной жизни.
Каким вы были ребенком?
Застенчивым, замкнутым, живущим в своём собственном мире. Вот сестра – полная моя противоположность. Она всегда была очень активной и общительной девушкой. Моя сестра иногда сердилась на меня, когда к нам приходили друзья, я через полчаса спрашивала:«Когда же они уйдут? Я хочу побыть одна». Но взрослея, я поняла, что быть такой замкнутой, нелюдимой не всегда хорошо, тем более, что где-то подсознательно всегда хотела быть на виду.
Как складываются ваши отношения с мамой, одобрила она ваш выбор - стать актрисой?
Родители всегда предоставляли нам разумную свободу, поддерживали нас, уважали наш выбор и решения. Мама поддержала меня в желании стать актрисой. Моя мама потрясающая, как я говорила, сильная женщина! Ей сейчас 62 года, она и карьеру построила, и матерью стала замечательной, если возникает какая-то непростая ситуация, мы все до сих пор с ней советуемся. Ей диагностировали рак на ранней стадии, она мужественно боролась с болезнью, несколько месяцев пролежала в больнице, похудела на 38! килограммов... Врачи говорили, что ей осталось самое большое два месяца. Я жила в больнице, рядом с ее кроватью поставили кровать для меня, днем ходила в школу, потом опять приходила к ней. И случилось чудо, мама поправилась. Меня тогда так потрясла мамина болезнь, что после того, как мама выздоровела я год работала с детьми, больными лейкемией.
Удивительно…
Да. Такой опыт многому человека учит.
В детстве вы мечтали о том, чтобы стать актрисой?
Тогда три вещи мне казались интересными: полицейская служба, врачебная практика и актерское искусство. Потом я подумала, что если стану актрисой, то охвачу все это разом.
Вы никогда не чувствовали себя зажатой между двух культур?
Нет, никогда. Я себя всегда ощущала немкой. В Турцию мы приезжали летом только недели на две. Я получила образование в Германии, да и вообще я на турчанку-то не очень похожу. Но стоило мне услышать турецкую музыку, или кто-то рядом говорил по-турецки – мне становилось так хорошо! И я не понимала почему, пока не переехала в Стамбул. Получается, это давала о себе знать моя турецкая половина…
Как вы попали в «Великолепный век»?
У меня есть подруга, с которой мы вместе работали в гамбургском театре. Она и рассказала авторам сериала обо мне. Меня спросили, не хочу ли я прийти на пробы. Я пришла, хотя и плохо понимала, что это за проект. Я не особо надеялась на что-то, потому что сколько я ни порывалась работать в Турции, мне говорили: «У тебя турецкое имя, но ты не похожа на турчанку. Да ещё и турецкого языка не знаешь…» Я решила снова рискнуть… И мне сказали: «Возможно, тебе придется остаться здесь на несколько лет». Признаться, я подумала тогда, как мне убежать отсюда.
Почему же не убежали?
После проб мне позвонили и сказали: «Хорошо, мы берем тебя». Я встретилась с остальными участникам проекта, будущими партнерами по съемочной площадке. И я влюбилась в ту Хюррем, о которой они мне рассказали. Можно ли поменять свою жизнь за один день? У меня с собой были только зубная щетка, пара джинсов, несколько футболок. Но я осталась. И вот я здесь уже шесть месяцев.
Одна из самых популярных тем, связанных с «Великолепным веком» это ваша фигура... В Германии вы были стройнее.
Я стараюсь не обращать на это внимание. Во-первых, экран делает человека толще. Да и на самом деле я сейчас больше, чем была еще недавно. Я бросила курить и набрала девять килограммов. Три сбросила, с шестью все еще борюсь. И они потихоньку уходят. Но я не зацикливаюсь на этом, для меня самое главное – быть здоровой. В Турции, как и в Америке, все помешаны на похудении. Местные актрисы очень худые. Я думала, что в восточной стране будут нормальные женщины, но я ошиблась.
Каковы ваши впечатления о Турции?
С каждым днем я все сильнее ощущаю свою привязанность к этому месту. Здесь люди живут эмоциями. В Германии такого нет. Здесь я познала турецкую сторону своего «я». Только вот одиноко. Первые недели я умирала от одиночества. Я ничего и никого здесь не знаю. Ну, кроме людей, с которыми мы работаем над сериалом. Да к тому же я теперь Хюррем, мне даже в супермаркет одной сходить тяжело. Пройти по дороге не могу спокойно.
Почему?
Меня любят, прямо бросаются на меня. Если меня увидят за стеклом автомобиля, сразу подходят. Я не жалуюсь, я просто растеряна. Я знаю, это проявление любви, но я боюсь.
Что вы делаете, когда нет съемок?
От усталости я просто валюсь с ног. Делаю массаж. Никуда не хожу. Да еще и работать постоянно надо. Сначала мне переводили эпизоды сериала, теперь я сама читаю, где не понимаю, прошу помощи. На это уходит много времени.
У вас был когда-нибудь романтические отношения с турком?
Да. Да еще и шесть лет продлились. Он тоже родился в Германии, многие годы жил в Стамбуле, потом снова приехал в Германию. Его зовут Озджан. Мы всегда говорили по-немецки. Это были мои самые серьезные отношения.
Озджан смотрит «Великолепный век»?
По-моему, да.
Почему вы расстались?
Отношения исчерпали себя, сейчас мы не общаемся вообще. Всяческие отношения я с ним разорвала после того, как узнала, что он продал наши фотографии с отдыха... Эти фотографии к тому же сопровождались такими комментариями в прессе, что просто ужас берет.
После этого у вас ни с кем не было серьезных отношений?
Не было. Но у меня такое чувство, что здесь, в Стамбуле, что-то подобное случится. Мне ведь не важна национальность, внешность или насколько он будет богат. Главное, чтобы было чувство.
Великолепный Век. Актёры. Фотографии. Смотреть онлайн.Великолепный Век на турецком языкеВеликолепный Век на русском языке Великолепный Век с субтитрами